Отродье ночи [= Шорохи ] - Дин Кунц

Лейтенант Клеменса не двигался. Он чувствовал, что Хилари хочет ему что-то сказать.

— Минутку!

Говард остановился и оглянулся.

— Да.

— Что вы сейчас намерены делать?

— Вычеркну вызов и поеду домой.

— Но вы не оставите меня? Что если он вернется?

— О Боже. Давайте прекратим это.

Хилари шагнула к нему.

— Я не шучу. Оставьте хоть одного полисмена. Всего на один час, пока слесарь заменит дверные замки.

Говард покачал головой.

— Нет. Будь я проклят, если еще задержу здесь людей, обеспечивая не нужную вам охрану. Все.

Он вышел из комнаты. Хилари вернулась и села в кресло. Она устала.

Клеменса сказал:

— Я скажу Уитлону и Фармеру подождать, пока не заменят замки.

Хилари взглянула на него.

— Благодарю вас.

— Простите, это все, чем я могу помочь.

— Я ничего не придумала.

— Я верю вам.

— Фрай был здесь.

— Я не сомневаюсь в том, что здесь кто-то был, но...

— Не кто-то, а Фрай.

Клеменса с любопытством посматривал на нее. Тони был привлекателен: очарование лицу придавала неясность линий и добрый взгляд темных глаз. Хилари почувствовала к нему расположение.

— Я понимаю. Пережить такое. — У вас был шок. В возбужденном состоянии человек воспринимает многое... в искаженном свете. Может быть, через некоторое время вы вспомните... какие-нибудь детали. Я заеду завтра.

— Нет, не вспомню. Спасибо вам за доброе участие.

Казалось, Тони не хотел уходить.

Оставшись одна, Хилари неподвижно сидела в кресле. Тело, словно налитое свинцом, не слушалось. Не было сил подняться и идти наверх.

Наконец сняла трубку телефона. Сначала она решила позвонить на винзавод в Напа Каунти, но тут же вспомнила, что у нее нет дома телефона Фрая, а только номер конторы. Даже если удастся получить его через справочное бюро, что маловероятно, что тогда? Либо никто не ответит, либо трубку поднимет Фрай. Как ей тогда быть? Значит, прав Говард, который говорит, что она приняла за Фрая кого-то другого. Никто не скажет, где грань между безумием и нормой, как сходят с ума. Происходит ли это мгновенно или страшная болезнь постепенно разрушает разум? В семье Томас были сумасшедшие. Она боялась умереть, как отец. Тот, с расширенными от ужаса глазами, невменяемый, размахивал револьвером, отгоняя невидимых бесов.

— Я видела его, — громко сказала Хилари, — Бруно Фрая. В доме. Здесь. Вечером. Это не галлюцинация. Я видела его, черт возьми.

Она открыла телефонный справочник и нашла номер круглосуточной слесарской службы.

* * *

Оставив дом Томас, Бруно Фрай сел в дымчато-серый фургон и направился в сторону тихой гавани Марина Дель Рей. В этом районе находятся прекрасные виллы, дорогие магазины, рестораны с видом на море и в искусственных каналах покачиваются на воде катера.

Вдоль берега стелился туман, словно пламя охватило океан. Фрай поставил машину на стоянке и тихо сидел за рулем. Полиция прекратит поиски, как только им станет известно, что он никуда не выезжал из Напа Каунти. Они не смогут разыскать его даже здесь, в Лос-Анджелесе, потому что не знают марки машины. Хилари Томас, конечно, не видела фургона, Фрай оставил его в трех кварталах от ее дома.

Хилари Томас. Конечно, нет. Ее настоящее имя Кэтрин.

— Вонючая сука, — сказал он громко.

Пять лет он убивал ее более двадцати раз, но она воскресала. Воскресала в другом теле, с другим лицом, другой личностью, но Фрай каждый раз узнавал ее в новом обличье. Он убивал ее снова, но она воскресала. Он смертельно боялся ее возвращений из могилы. И боялся показать свой страх, ибо тогда он знал, Кэтрин уничтожит его.

Все-таки ее можно убить. Сколько раз он убивал ее и сколько тел Кэтрин спрятано в земле! Он убьет ее и на этот раз. Может быть, на этот раз она не восстанет из мертвых.

Он вернется в Вествуд и убьет ее, как только предоставится удобный случай. Он постарается с помощью заклинаний и обрядов лишить Кэтрин сверхъестественной силы. Он читал о живых мертвецах. Не было описано ничего подобного, хотя он думал, что знает, как уничтожить Кэтрин. Вырезать живое сердце, пронзить его деревянным колом. Отрезать голову, набить ее чесноком. Это подействует. Господи, должно подействовать!

Он вышел из фургона и направился к телефону. В это время Хилари звонила в полицию. Фрай набрал свой номер в Напа Каунти и сообщил о неудавшейся попытке убить Хилари. Человек на противоположном конце провода выслушал его и сказал:

— Я столкуюсь с полицией.

Через минуту Фрай повесил трубку. Выйдя из будки, он подозрительно вглядывался в туман. Вряд ли Кэтрин следит за ним, но стало не по себе от зловещей темноты безлюдного места. Не следовало так бояться женщины. Но, господи, он ничего не может поделать с собой: ему страшно. Он боится той, которая теперь носит имя Хилари Томас.

Он вернулся в фургон и сидел там, пока не почувствовал, что голоден. В животе бурчало. Он не ел с утра. Фрай хорошо знал район Марина Дель Рей, здесь не найти подходящего ресторана. Он поехал по бульвару Калвер на Виста Дель Марина. Плотный туман опутал дорогу, свет фар беспомощно шарил в клубах непроницаемого тумана. Казалось, что машина двигалась по мрачному дну моря сквозь толщу фосфоресцирующей воды. Наконец он наткнулся на ресторан в районе Эль Сегундо. Сквозь туман пробивался красно-желтый свет рекламы: «Гарридо». Это был мексиканский ресторан. Фрай съехал с дороги и поставил машину между двух спортивных автомобилей, оборудованных гидравлическими подъемниками. Подходя к дверям, он уже чувствовал пряный запах блюд. Изнутри «Гарридо» более походил на бар, чем на ресторан. В теплом воздухе зала стояли ароматные запахи национальной кухни. Слева вдоль стены находилась деревянная стойка, вся покрытая пятнами. На высоких стульях, опершись на панель, сидели и быстро о чем-то говорили около десятка смуглых мужчин. Середину зала занимали двенадцать покрытых красными скатертями столов, поставленных в ряд, параллельно стойке. Все места были заняты хохочущими мексиканцами. Справа располагались столики, отделенные перегородками. Там Фрай и сел.

К нему уже спешила официантка: полная, как колобок, коротышка с круглым миловидным лицом. Он сделал заказ: двойную порцию «чиливерде» и две бутылки холодного пива «Дос-Эквис».

Фрай только сейчас снял кожаные перчатки и встряхнул кистями. Мексиканцы с любопытством посматривали на него, но Фрай не обращал ни на кого внимания.

Принесли пиво. Фрай приложился к горлышку, закрыл глаза и закинул голову. Жадными глотками бутылка была опустошена через полминуты. За ней последовала вторая, уже не с такой скоростью, но к появлению еды и она спокойно стояла на столе. Фрай заказал еще пару пива.